Обучение в учебке, в отличие от ПТУ, осуществляется по принципам: "Не хочешь – заставим, не можешь - научим", "Делай как я". В первые дни учебных занятий сержанты, а особенно старшина роты, перед строем толкали речи, т.е. обучали уму-разуму солдат. Старшина всегда начинал так: "Далеко вам еще до Манзовки" или «До Манзовки вам еще надо дожить», ну а дальше - по устоявшемуся сценарию.

Утро в учебке начиналось, как и везде в войсках, с крика дежурного по роте: "Внимание, рота, подьем!" В один момент в казарме рождался гул от пробудившихся солдат. "Форма одежды голый торс, выходи строиться" - продолжал дежурный. После построения на улице повзводно, приступают уже сержанты: " Ну, что орлы?! Вперед, на Манзовку! Бегом! Марш!" Все, день начался. «А где эта Манзовка? - кто-то спросил в строю, - Далеко еще бежать, прибежим, увидим» - послышалось в ответ. Отбежали километра два-три от казармы, делаем физзарядку, армейскую и - обратно. И это в лучшем раскладе, если сержант в духе. Обычно не обходится без команды "Воздух!", "Вспышка слева!", "Вспышка справа!", "Кругом!". Обратно бежим за оставшимися. Эти два - три километра кажутся всеми десятью. А Манзовки там и нет, да и после таких пробежек никто о ней и не вспоминал.

Проходил день за днем: строевая подготовка, физподготовка, политзанятия, техническая подготовка. Техподготовка и политзанятия шли в полуподвалах, где располагались макеты БМП, двигателей, ходовой части, пушек. Классы были оборудованы прилично, как в лучших учебных заведениях. Иногда политзанятия проходили нудно, и некоторые солдаты засыпали, тогда офицер, а иногда и сам сержант, командовал: "Кто спит, встать!", естественно, полусонный поднимался и ему приказывали пробежать вокруг здания, а иногда, из-за двух или трех прикорнувших, доставалось и всему взводу. Следующий урок - техподготовка, тут уже практически не спали, так как ходили по классам и изучали макеты по плакатам. Учебников не было. Тогда еще БМП, как таковой, не называли, а назывался он объект 765. Даже удостоверения выдавали механика-водителя объекта 765.

Офицеры при помощи сержантов иногда применяли такой прием: если не знаешь устройство генератора или ходовой части, то до конца занятий приходилось держать ту деталь, про которую не ответил. К примеру, генератор весил 64 кг, ну и все остальные устройства весили не меньше. Вот и стоишь, держишь, пока не вспомнишь, а спасает лишь конец занятий. Приходилось учить только в классе, учебников не было, а конспекты на дом не давали. Их пронумеровывали, прошнуровывали и оставляли в запираемом на ключ шкафе.

Вот и закончились учебные будни, мы сдали экзамены, получили удостоверения. Запомнился последний день: с утра торжественное построение, замполит выступает перед строем, говорит о высокой политической подготовке курсантов полка, и так далее 20 минут в духе того времени. Затем вышел ротный капитан Хажалия:
- Товарищи курсанты! Вот завтра, а некоторые уже сегодня, поедете ... на Манзовку! - Затем небольшая пауза, слово «на Манзовку» было произнесено с ударением, подчеркивая высокое значение оной, - А оттуда вас направят по различным частям Краснознаменного Дальневосточного военного округа, - продолжал ротный. И далее, далее, все в духе того времени. Тут-то нам стал ясен смысл команды "Вперед, на Манзовку!", но чтобы познать значение этого выражения, нам пришлось буквально пройти сквозь огонь, воду и медные трубы, так же чтобы узнать что это за конечный пункт учебки.

Нам выдали сухой паек на два дня. Половину курсантов из нашей роты погрузили в Газ-66, некоторым счастливчикам достались автобусы. К колонне пристроились машины с курсантами из роты наводчиков-операторов и командиров. Наконец-то, прощай учебка! А впереди неизвестность: куда, в какую часть мы попадем, - от нас не зависело! Как говорится, "Вперед, на Манзовку!"

Ехали долго, к вечеру добрались. Выгрузили нас на окраине городка, как мы поняли - должно быть Манзовка! Вокруг ни одного здания, кроме одиноко стоявшей полуразрушенной церкви. Её, как и все церкви того времени, пристроили под временные овощехранилища на период уборки урожая, а в комнатах, видимо, размещались студенты. А теперь, в конце сезона, предоставили военным, как пересыльную базу. Было пусто, не было даже топчанов. Пришлось лечь на полу, прикрывшись шинелью, а в качестве подушки мастырить вещмешки.

Утро выдалось пасмурное, прохладное, никто не будил, не кричал, не командовал, было как-то странно, не привычно за полгода. Но большинство солдат уже осмотрелись, на улице горел костер, группа ребят кипятила чай в ведрах, оставленных еще студентами. Рядом протекала речка, она заворачивала, делая полукруг, отделяя церковь от городка. Чтобы пройти на Манзовку, необходимо было пройти через мост. В конце моста был КПП с дежурным нарядом, и чтобы туда просто так попасть - не могло быть и речи. Так начался первый день на окраине Манзовки.

Было прохладно, но выглянувшее солнце пригревало. Мы наслаждались отдыхом и свободой впервые за полгода. К обеду приехали машины с покупателями - офицеры, а с ними по два сержанта. Офицеры называли выбранных солдат, сержанты устраивали их по краям кузова, а сами садились позади, закрывали брезент и уезжали. Так в первый день увезли почти половину из курсантов. На следующий день повторилось, но я туда опять не попал. К вечеру осталось нас чуть больше десяти человек. Сухой паек закончился еще в обед. Ну, думаем, с голоду не помрем, а завтра до обеда уж точно уедем. К вечеру вскипятили чай, хоть горячего попьем. Тут кто-то из наших крикнул: «Ребята! Там солдаты пришли, говорят из Манзовки, земляков ищут» Я подумал: "Откуда тут, в такой дали, могут быть земляки из малонаселенной Якутии? Наверняка там ребята из центральной России или из Украины».Нехотя вышел, думая, что хоть послушаю, что там за Манзовка. Какое же случилось мое удивление, когда обнаружил там своего одноклассника Соколова, подтянутого, в форме младшего сержанта. Мы призывались вместе, но он улетел на день раньше. Я, говорит, был в Манзовке, в сержантской учебке, и теперь тоже жду покупателей. Здесь, в Манзовке, штаб дивизии.

Вечером, как и обещал, Соколов прибежал с двумя буханками хлеба, коротко поговорив убежал на вечернюю поверку. Вечером, перед отбоем, мы - все оставшиеся, собрались и разделили буханку хлеба. Хлеб был свежий, без масла, без сахара, но казался таким вкусным, один запах чего только стоил. Интересно, почему раньше мы не замечали вкуса простого хлеба?

На следующий день, ближе к обеду, подъехал Газ-66. Оттуда вывалились два сержанта и капитан, офицер достал список и зачитал его. Наконец-то в нем оказался и я. Мы быстро сели в машину, сержанты сзади закрыли брезент и машина рванула, оставляя за собой клубы пыли, мост, Манзовку, в которую мы так и не попали, и полгода службы в учебной части... зато прекрасно узнали, что означало "До Манзовки далеко", "До Манзовки дожить надо", "Вперед на Манзовку"...