Служили мы тогда в славном городе Приозерске. Госпиталь в/ч 34402 находился на самом берегу изумительного озера Балхаш.
Балхаш был красив в любое время года: зимой – уснувший подо льдом, превратившийся в холодную, безбрежно - белоснежную пустыню. Весной - неторопливо просыпающийся, бело-синий, от хаотично чередующихся, причудливо вырисовывающихся на фоне горизонта глыб льда и пробивающейся сквозь него темно-синих полос воды. Но особенно красив был Балхаш летом и ранней осенью.
Летним днем, игриво переливающийся в лучах палящего солнца, искрящийся, с необъяснимо мгновенно меняющимися красками балхашской волны, он казался каким-то сказочным, волшебным, потрясающе-неповторимым чудом природы. То изумрудно-зеленая, то бирюзово-лазурная, то сине-лиловая балхашская волна обладала какой-то непостижимой колдовской силой, изумляла и очаровывала, завораживала и покоряла, пленила и ласкала взгляд.
Лунная дорожка, идущая от ночного светила и стелящаяся по гладкой поверхности воды, придавала ему загадочность, таинственность и торжественность.
Из окон госпиталя можно было круглогодично любоваться красотой этого уникального живописного озера. И глядя вдаль, на тонкую полоску горизонта, где озерная лазурь сливается с небом, можно было расслабиться, мысленно отвлечься от рутины, дать отдых уставшим глазам.
Во время работы каждый сотрудник, почувствовав необходимость в релаксе, интуитивно подходил к окошку. И Балхаш - чарующий, обворожительный, обладающий такой чудодейственной силой мгновенно снимал самую крайнюю усталость, наполнял новой энергией, возвращал силы и бодрость.
В нашем госпитале лечились не только военнослужащие, но и члены их семей, офицеры, вышедшие в отставку, местному населению в помощи также никто не отказывал. Словом, скучать случалось исключительно редко.
Однажды вечером, во время дежурства, сидела я в ординаторской, зарывшись с головой в горы историй болезни и с робкой надеждой в глубине души, мечтала разобраться с ними хотя бы частично.
Неделя выдалась сложной: отделение переполнено, пациенты с серьезными заболеваниями, хронический дефицит времени. В рабочее время, занимаясь текущими делами, все, что можно было отложить «на потом», откладывалось на время дежурства. Но и предстоящее дежурство, судя по поступающим в отделение пациентам, легким быть не обещало.
Телефонный звонок, громкий и требовательный быстро избавил меня от иллюзий и вернул к реальности.
Приятным звонким голоском постовая медсестра неврологического отделения, передала мне просьбу врача о срочной консультации пациента. Пришлось плестись в соседний корпус.
…Ласково веял легкий летний ветерок, еще не остывший после дневного зноя. После температурного комфорта кабинета не хватало ощущения прохлады, но все же приятно было отвлечься от однообразной писанины и просто пройтись по улице. На чистом безоблачном небе одна за другой вспыхивали звёздочки, словно золотые украшения; благоухали ночные фиалки, заботливо высаженные сотрудниками госпиталя, слышался едва уловимый, зовущий шум прибоя.
«Как хорошо, что я вышла на воздух!», - подумалось мне, и сразу усталость стала не такой уж непреодолимой, захотелось расслабить свои напряженные уставшие мозги, прогуляться по берегу нашего очаровательного озера, ощутить хрустально-чистый, бодрящий запах балхашской волны…
Осмотрев больного, я зашла в ординаторскую, чтобы сделать запись в истории болезни. В кабинете никого не было, свет и кондиционер выключен, было жарко и очень душно. Включив настольную лампу и безуспешно поискав пульт от кондиционера, я настежь распахнула окно, немножко полюбовалась серебристо-белой дорожкой лунного света на зеркальной поверхности озера и устроилась в уголке за небольшим столиком.
Спустя некоторое время пришла коллега- дежурный доктор невропатолог. Это была очень обаятельная, веселая и жизнерадостная женщина, единственным недостатком которой была непреодолимая страсть к углеводам - тортикам, пирожным, булочкам и кренделькам, которые она поедала в огромных количествах и с большим аппетитом, вследствие чего имела довольно избыточную массу тела. Давно убедив всех, и себя в том числе, что именно это и является источником ее неиссякаемой жизненной энергии, отказываться от своих гастрономических пристрастий, она не собиралась.
В тот вечер она выглядела отнюдь не жизнерадостной, ее глаза не излучали присущих ей энергии и оптимизма. Ее очки, в красивой золоченой оправе повиснув на цепочке, небрежно болтались на шее. (Очки у нее были стильными и элегантными: «хамелеон», привезенный ее мужем-летчиком из заграничной командировки, считались тогда чуть ли не восьмым чудом света). И даже неизменно стоящая на ее столе хрустальная вазочка, доверху наполненная всевозможными сладостями, которыми она также угощала всех, сегодня казалась не востребованной.
«Ну и дежурство сегодня выдалось»,- сказала она после приветствия и добавила, что усталость просто валит ее с ног, да еще и пациент, поступивший с тяжелым инсультом, с расстройством зрения и речи и вовсе лишил ее последних сил, а тяжесть его состояния омрачила ей настроение и окончательно деморализовала.
Бросив на стол целую охапку историй, она тяжело опустилась на стул. Спрашивать в чем причина нетронутой со сластями вазочки, было излишне. Я, с улучшившимся от прогулки настроением, в двух словах я изложила свое заключение об осмотренном пациенте и, улыбнувшись, успокоила ее, сказав, что в нашем отделении такая же картина, и, может, на следующем дежурстве нам с нею повезет больше и даже удастся выпить вместе по чашечке чая с лакомствами из ее вазочки.
Я продолжала писать, не глядя на нее, но мои оптимистические предложения остались без ответа.
Дописав назначения, я подняла голову и слова, которыми я еще собралась ее приободрить, застряли у меня в горле. Картина, представшая перед моими глазами, повергла меня в шок. Коллега, с каким-то паническим выражением лица, смотря в одну точку, то надевала, то тут же снимала очки. То клала их на стол, то снова надевала. Лицо ее, искаженное гримасой ужаса, стало бледным, как листы истории болезни, которую она собралась заполнять. Затем, снова сняв, и снова надев очки, она стремительно бросилась к окну. Я, оцепеневшая, потерявшая дар речи, сидела неподвижно и с ужасом смотрела на нее. Когда она рванула в сторону открытого окна, я, решив, что она собирается прыгнуть с третьего этажа, бросилась ей наперерез.
«Ну и денек», - подумала я, ругая себя за распахнутое окно. Мысль о том, что я не удержу ее сто с лишним килограммов и мы вместе вылетим из окна как пара голубей, не остановила меня и я мертвой хваткой, как голкипер - мяч, схватила ее за ногу. Потеряв равновесие, моя коллега с грохотом, словно скала, рухнула на пол в полуметре от меня.
…«Ольга Станиславовна, Вы тут уронили… стекло…», - послышалось у открывшейся вдруг двери. Машенька, молоденькая постовая медсестра отделения, стояла в растерянности, держа в руке какой-то маленький блестящий предмет: «От очков,… от Ваших,… я думаю…», – лепетала она. Оля стала медленно принимать сидячее положение и, казалось, совершенно не реагировала ни какие внешние раздражители. Ее очки, освободившись от удерживающей их цепочки, сиротливо поблескивали в дальнем углу кабинета. Вдруг она снова плюхнулась на пол… и резво, невзирая на свой вес, поползла по-пластунски.
Нечеловеческими усилиями, обретя способность к спокойному анализу происходящего, уже не загружая свой мозг лишними рассуждениями, я радовалась одному: что она ползет от окна, причем ползет в противоположную сторону.
«Пусть ползет», - думала я: «Ей тяжело подняться, она ушиблась, и с головой что- то произошло, главное, что жива». Я поднялась и, прихрамывая, пошла за ней.
«Оля, давай я помогу тебе подняться», - я наклонилась, протягивая руку. Никакой реакции не последовало: она упрямо продолжала двигаться вперед по сложной траектории, как танк, обходя встречающиеся на пути преграды, столы и стулья.
«Господи, что происходит, куда она ползет? Нужно что-то предпринять, а что…, что делать? Дежурный невропатолог ползает по полу ординаторской…, мне нужно возвращаться в свое отделение, тяжелые пациенты без присмотра…, как я смогу ее оставить…, почему она молчит?», - мысли роились в голове как пчелы в растревоженном улье, но ответа на вопросы не было. «…Нужно позвонить психиатру… Нет, лучше не звонить…, что с ней будет дальше?», - при этой мысли у меня мучительно сжалось сердце. Я с жалостью и состраданием подумала о семье, ее маленьких детях и красавце-муже.
Я перевела взгляд на медсестру: Машенька - белая, как мел, находилась в ступоре: молча, не двигаясь в одной позе, изредка судорожно всхлипывая.
«Машуня, успокойся, все в порядке, присядь». Я усадила ее на стул, подумав, что толку от нее все равно мало.
«Ура! Ура! Ура! Вот они мерзкие, презренные, чуть не свели меня с ума. Куда ты, божья коровка, раньше смотрела?», - послышалось за спиной. После короткой паузы последовал громкий заливистый смех. Мы с Машенькой вздрогнули одновременно.
«Галлюцинации…! Биполярка…*», - от сверкнувшей молнией мысли, мне стало еще хуже.
Оля, наконец, достигла намеченной цели и сидя на корточках вертела в руках свои очки, ощупывая их и внимательно разглядывая при тусклом свете лампочки.
«Маша, так что ты там нашла, ну-ка подойди сюда», - вдруг сквозь смех выкрикнула Оля, не прекращая вертеть очки.
Холодок пробежал по моей спине, предательски задрожали ноги.
«Я боюсь!», - тихо, дрожащими губами прошептала Маша и спряталась за моей спиной.
«Что ты нашла, какое стекло? Покажи, что ты принесла», - потребовала я.
«Я случайно его увидела, оно лежало возле двери», - прошептала она.
…На маленькой дрожащей ладошке я увидела оптическое стекло «хамелеон».
Я взяла его и быстро направилась к безудержно хохочущей Оле. Она без особого усилия вернула стекло на место и надела очки.
Поднявшись, она с изумлением посмотрела на нас и снова залилась смехом. Мы с Машей стояли, как каменные изваяния, с недоумением, растерянностью и тревогой всматриваясь в ее лицо, со страхом ожидая продолжения ее загадочных, аномальных действий и надеясь уловить в ее взгляде, хоть проблеск или искорку здравого смысла.
Когда приступ ее гомерического смеха прошел, она встала, мило улыбнулась нам и, как ни в чем не бывало, удобно устроилась за своим столом, не забыв по пути прихватить из вазочки мармеладку.
Когда Оля окончательно обрела возможность нормального общения, мы с Машей, придя в себя, тоже зашлись от смеха.
Глядя в тот момент со стороны, уже нас можно было принять за сумасшедших.
Оказалось, что, придя в ординаторскую после осмотра тяжелого пациента, и надев очки с одним стеклом (второе она уронила, не заметив), открыла историю болезни. С ужасом обнаружив «расстройство» собственного зрения в виде нарушения бинокулярности**: правым глазом она воспринимала текст нормально, адекватно величине диоптрий, а левым (без оптического стекла) - ей виделся текст нечетко, мелкими буквами, она испугалась. Мысль о том, что ее тоже сразил инсульт, как у только что поступившего пациента, привела ее в неописуемый ужас: она стала снимать и надевать очки, стараясь понять, в чем причина. Так и не заметив отсутствия стекла, она в панике бросилась к открытому окну в надежде снять напряжение с уставших глаз, глядя на любимое озеро.
Моя «медвежья услуга», не позволила ей реализовать спасительную идею. Оказавшись на полу (не заметив, моей «помощи» в этом процессе), она решила, что потеряла сознание и на всякий случай, не стала принимать вертикальное положение. Голова, не смотря на мнимый обморок, работала адекватно и слова Маши о найденном стекле навели ее на мысль о том, что, возможно, не все ладно с очками. Обнаружив их поодаль, она поползла к ним по-пластунски. Молчаливость ее объяснялась страхом предполагаемой дизартрии***.
«Вы вдвоем так смешно выглядели», - объяснила Оля свой второй приступ смеха: «Простите меня, я доставила вам столько переживаний».
«Где ты так мастерски научилась ползать?», - спросила я сквозь смех.
«В детстве я любила играть в “Зарницу”****», - подмигнув, ответила Оля.
…На следующий день мне снова пришлось консультировать пациента в том же отделении, и я зашла проведать коллегу. В ординаторской было весело, шумно и многолюдно. Оля, с присущим ей юмором, рассказывала коллегам о вчерашнем дежурстве…
* Биполярка – МДП (мед) - Биполярное аффективное расстройство (маниакально-депрессивный психоз,) — психическое заболевание, которое проявляется в виде аффективных состояний — маниакальных и депрессивных, а иногда и смешанных состояний, при которых у больного наблюдаются быстрая смена симптомов мании (гипомании) и депрессии, также наблюдается синдром деперсонализации - дереализации, либо симптомы депрессии и мании одновременно (например, тоска со взвинченностью, беспокойством либо эйфория с заторможенностью. Возможны многообразные варианты «смешанных» состояний.
** Бинокулярное зрение (мед, от лат. bini — «два» и лат. oculus — «глаз») — способность одновременно чётко видеть изображение предмета обоими глазами; в этом случае человек видит одно изображение предмета, на который смотрит, то есть это зрение двумя глазами, с подсознательным соединением в зрительном анализаторе (коре головного мозга) изображений полученных каждым глазом в единый образ. Создаёт объёмность изображения. Бинокулярное зрение также называют стереоскопическим.
*** Дизартрия - (мед.) — нарушение произношения вследствие недостаточной иннервации речевого аппарата, возникающее в результате органических (вследствие инсультов) поражений заднелобных и подкорковых отделов мозга.
**** «Зарница» - Во время холодной войны в СССР в школах шло военно-патриотическое воспитание подрастающего поколения.
Ежегодно организовывались смотры песни и строя, военизированные игры, уроки военного дела, военно-спортивные лагеря. Игра «Зарница» – это соревнования команд с элементами военных учений и спортивной подготовки. Игра имела массу вариантов, но направлена была на начальную военную подготовку школьников.
4.9
Сумма баллов: 141 Количество оценок: 29
Оценивать байки могут только зарегистрированные пользователи
Спасибо, Андрей за твой эмоциональный комент.
В моей предыдущей байке тоже есть фото. Правда, не такое красочное, но и места, описываемые в той байке, увы, были тоже не столь привлекательными.
Необычная байка: с илст. материалом. Текст вышел за жанровые рамки, став большен чем байка ))) Тянет на журнальную статью в "Новым мир", а луше - в "Советский воин". ))) Виват АВТОРУ!!!!!
Валентина, привет от Моэма!
С фото вы здорово придумали, а начало - описание Балхаша просто фантастическое, потом... увы, накал рассказа уменьшился и смысл, как мне кажется, потонул в многословии. Уверен, что если бы немножко сократили подводку, байка только выиграла бы.
Успехов!
Игорь
Оценку поставил раньше - 5! Смешная, трагикомическая история. Все прочитанные байки примерял к себе: как бы я написал? И, здесь, я согласен с мнением Игоря Соловьева. Но общее впечатление отличное!
Валентина!
Я прочла Вашу байку с огромным интересом. Спасибо!
Меня, как и Сергея Молотова,, байка держала в напряжении до самого окончания. Но к счастью - happy end, и я вздохнула с облегчением!
Правильно пишет Валя Лапушева - Вы талантливый рассказчик!
Вам удаются байки с различными сюжетными линиями, с юмором, с детективной изюминкой.
Я желаю вам новых творческих успехов!
иллюстрировать свои байки.
.
