Хотелось бы мне сказать Вам, что самым запоминающим днём из проведённых не по своей воле шести месяцев в Еланской учебной дивизии был День Присяги. Очень хотелось бы мне рассказать про этот торжественный день в моей жизни. Конечно, я помню свою Присягу! Но, совсем другой день навсегда, до мелочей въелся в мою память. О нём и будет речь.
Шёл примерно четвёртый месяц обучения в Еланских военных лагерях. Курсанты Четвёртой УМСР уже начали волшебным образом перевоплощаться из зелённых новобранцев в солдат – мотострелков. А всё волшебство заключалось в круглосуточном вздрючивании курсантов сержантами роты и нашим постоянным поиском добавочной пищи и лишнего сна. Многие курсанты уже хорошо знали, как и где можно было сачкануть без особых последствий, перекусить на бегу в солдатской чайной или вздремнуть за спиной товарища на редком досуге политических занятий. Наше неумолимое развитие в этих делах ещё раз подтверждало теорию Дарвина. И если по этой теории Чарльз отвёл путь от примата до человека длиной в пять миллионов лет, то наши отцы – командиры выделили нам всего шесть месяцев для полного курса обучения специалистов Советской Армии. На этом этапе жизнь курсанта - пехотинца была насыщенной и плотной.
У операторов-наводчиков БМП-2 начались боевые стрельбы. После дневной стрельбы рота ушла на обед, а нас четверых самых толковых бойцов (по нашему мнению) взводный оставил разряжать автоматические пушки трёх боевых машин. Поэтому мы вчетвером от Директрисы БМП и до расположения роты пошли затем сами, без всякого сопровождения. Вот она – свобода передвижения! Мы приняли волевое решение сократить дорогу и пошли напрямик через лес. По дороге тут же начали обсуждать архиважную для нас тему – как же можно более удачно воспользоваться этим случаем свободного времени и пространства. Мнения разделились ровно поровну - попробовать добыть цивильную пищу или поспать лишний раз прямо здесь, в лесу.
И вот тут армейская удача улыбнулась нам! На полянке мы наткнулись на тёплую компанию соседей курсантов Пятой роты, прикомандированных к Директрисе БМП в составе рабочей команды. В общем и целом, наши шустрые коллеги по учебё смогли тайно поставить в одном из боксов полигона брагу в молочном бидоне и в данный момент времени активно угощались своим творением. Их было тоже четверо, в казарме мы жили на одном этаже, успели примелькаться друг к другу, не враждовали и вместе переносили «тяготы и лишения армейской службы». И было у нас одно свойство, которое объединяло нас всех - мы все считали себя «борзыми» курсантами.
Половина бидона уже была выпита, часть закуски в виде двух консервных банок и буханки хлеба были аккуратно разложены на солдатском полотенце. Ещё были несколько луковиц. Нужно ли говорить, что нам были искренне рады? Мы были молоды, никогда не ели «под одеялом», делились с товарищами и радовались любому положительному поводу. А тут соседи в гости зашли! Чем не повод для радости? Правда, без приглашения. Списав все гражданские этикеты на законы военного времени (кругом полигон!) нас тут же великодушно пригласили к столу. Курсантские инстинкты быстрого поглощения пищи не заставили себя долго ждать.
Побратавшись с уже порядком хмельными хозяевами стола, мы подняли первый тост тёплой и мутной браги за всех нормальных курсантов нашей учебной дивизии (не Чмырей!). После третьего тоста (за родителей) мы уже показывали друг – другу фото девушек. Девушки на тот момент у меня уже не было. Поэтому я всем продемонстрировал единственное фото моей любимой бабушки, которое у меня было с собой. Фотка моей бабушки окажется роковой в этот день.
Четвёртый тост был за бабушек и дедушек. Потом отдельно выпили стоя за дедов, погибших в войне. Пили в четыре кружки, брага и закуска закончились быстро. Да и время уже поджимало. Нам надо было бежать в столовую, где дожидался под присмотром дежурного по роте наш обед. А нашим соседям по казарме было необходимо прибыть на поле Директрисы БМП и успеть отоспаться до ужина и ночной стрельбы. Закусив ломтиками последней луковицы по пол кружки мутного зелья «на посошок» и взяв твёрдое обещание «обязательно встретиться», мы разошлись в разные стороны. Хорошо помню, как мы вышли из леса на дорогу и, обнявшись, хором запели «Поворот» из репертуара группы «Машина времени». Потом спели ещё что – то, но точно не ротную строевую песню «Шинель». Нам было по восемнадцать лет, все люди были братья и нам было хорошо!
До полка оставался небольшой лесок и парк боевых машин. Я сейчас не помню, почему я вдруг решил проверить наличие в своём нагрудном кармане гимнастёрки последнее письмо от мамы и фото бабушки. Но, я хорошо запомнил до сегодняшних дней весь мой ужас, когда обнаружил отсутствие фото в конверте. Не знаю, или это брага мне так ударила в голову, или это было воздействие только что спетых песен. Но, я почувствовал себя предателем по отношению к любимой бабушке. Хожу тут, блин, брагу пью и песни распеваю, а фото бабули лежит где – то в лесу. А скоро начнутся ночные стрельбы! Снаряды и мины в клочья разорвут портрет моей горячо любимой бабули. Я смахнул скупую курсантскую слезу.
Мои боевые друзья меня поняли с первых слов. Только что выпитая брага ещё гуляла в наших мозгах. Но, курсантский опыт подсказывал, что всем четверым возвращаться за фоткой не следует. Сержанты засекут в роте наше долгое отсутствие и затем унюхают остатки нашего пиршества! Зато опоздание одного из нас ещё можно было как – то прикрыть. Мы быстро обнялись, и я рванул обратно на полянку. Фотку я нашёл быстро. Прямо на том же месте, где я сидел за импровизированным столом. Видимо, просто по - пьяне, забыл положить в конверт письма. Никто из нас и не заметил. И мне стало ещё лучше жить на этом свете!
И я решил догнать своих товарищей. Пулей, вернее бронебойным снарядом из автоматической пушки БМП-2, я пронёсся по дороге, перемахнул через лесок и неожиданно упёрся в корму БМП, спрятанную в капонире прямо рядом с парком боевых машин. По инерции решил быстро обойти это препятствие, как был неожиданно схвачен за воротник гимнастёрки механиком – водителем из БУБМ (батальон учебно-боевых машин). Или Банда Урок Батьки Махно. Кому как нравится! Ещё двое стояли рядом. Мне эта милая картина на кромке леса под названием «Три узбекских богатыря» не понравилась совсем. Выпитая брага и удачная находка фотки бабули сделали своё дело. Я потерял курсантский нюх! В нормальной учебной обстановке я бы один за версту обошёл бы этих механиков – водителей, служивших все два года в отдельном батальоне обслуживания постоянными водителями боевых машин. И если встречаться с ними, то только минимум втроем! И если у наших сержантов были права и обязанности на постоянное вздрючивание курсантов, то эти солдаты, в основном рядовые до конца службы, могли обслуживать только наши стрельбы. Никаких прав, кроме срока службы, у этих механиков не было. В этот батальон отбирали наиболее толковых и здоровых механиков – водителей из различных учебных полков. Поэтому основу БУБМ (а) составляли славные сыны Средней Азии, механики – хлопкоробы на гражданке. И хлопкоробы знали, что оставшиеся полтора года мы прослужим за границей. А они до конца службы будут прозябать на болотах Елани. Поэтому механики – махновцы старались при каждом удобном случае отыграться за свою нелёгкую армейскую долю. Особенно в дни ПХД, когда нас отдавали им в распоряжения для чистки боевых машин.
Эта неожиданная встреча на природе не сулила ничего хорошего. Двое механиков схватили меня за руки и подтащили к БМП. Третий открыл один из проёмов задней двухстворчатой двери для пехоты. В нос ударил резкий запах навоза. Весь левый отсек десанта был в бараньих какашках. Я просто охренел от такой неожиданной картины! Как оказалась, наши басмачи умудрились в перерывах между стрельб сгонять на БМП на местные пастбища и умыкнуть колхозного барана, которого и прятали несколько дней в отсеке для десанта. Кормили и поили. Даже выводили погулять. А затем в выходные дни, оставшись на полигоне, банально зарезали и съели. И теперь механикам надо было скрыть следы своего преступления. А тут я сам к ним прибежал – юный, довольный и счастливый. Хлопкоробы хорошо говорили по-русски, быстро объяснили мне причину такого запаха органических удобрений и поставили мне задачу – за час очистить весь отсек.
Стрессовая ситуация и поток адреналина в кровь быстро отрезвили меня и я начал просчитывать варианты. Батальон учебно-боевых машин располагался прямо рядом с нашим полком. И летом 1981 годы мы ходили в один и тот же туалет, а ля – Сортир. Применить к механикам свои навыки бокса, вырубить одного или двух, а затем сбежать? Это был не выход. Эти воины Средней Азии точно будут мстить за удары и отлавливать меня у туалетов. И потом информация об этом инциденте быстро дойдёт до наших сержантов. Мне будет сложно объяснить нашим непосредственным командирам всю цепочку событий связанных с фото моей бабушки. Не поверят! И я не собирался подставлять своих корешей – курсантов.
Быстро принимаю волевое решение сделать испуганный вид задёрганного курсанта – чмыря, ослабить внимание своих восточных оппонентов и положиться на удачу. Восток – дело тонкое! Даже попросил у механиков сапёрную лопатку. Меня втолкнули в отсек и сунули в руки кусок фанерки. Мол, и этим соскребёшь! Я изобразил активную работу, осознавая, что в нагретом отсеке с бараньим говном я долго не выдержу. Крикнул охраннику, что нужна большая лопата. Один из узбеков (ничего личного, я сам тоже не русский), улыбаясь, протянул мне в проём лопату штыком вперёд на уровне своего живота. Я схватился обеими руками за черенок и резко ткнул концом механика прямо в солнечное сплетение. Удар получился! Я выкатился из отсека с лопатой в руке вслед за согнувшимся азиатом. Двое его земляков так и застыли рядом с БМП. Я перехватил лопату штыком верх и понял, что победил. Отошёл на метров десять и воткнул лопату в землю. Двое сынов Средней Азии пытались поднять своего непутёвого собрата. Хлопнув левой ладонью по своему правому бицепсу и согнув локоть с правым кулаком в характерном жесте в сторону своих восточных недругов, я спокойно пошёл в направлении полка. Меня никто не пытался догнать. Только в ответ на своё прощальное приветствие я услышал отборный русский мат. Чему - то учебка Елань учит хорошо.
В расположении роты пришлось отвечать на вопросы моих друзей о дурном запахе, идущем от моей формы. В каптёрке, переодеваясь в подменку (каптёр был свой корефан) я соврал сослуживцам, что споткнулся и упал по – пьяне прямо возле свинарника. Что ещё больше добавило веселья курсантом Четвёртой УМСР. И никто из них даже не спросил, как я оказался возле свинарников, расположенных в противоположной стороне от полигонов. Форму я постирал ночью, утром выгладил. Вот такая вот, Братцы, история.
А фото своей любимой бабушки я храню до сих пор.
4.6
Сумма баллов: 41 Количество оценок: 9
Оценивать байки могут только зарегистрированные пользователи
5/5!
Не, рябята, все не так... 
