Если ты моторный парень, подними свой винт повыше, чтобы не намотать на него чего-нибудь лишнего.
Из инструкции по эксплуатации маломерных плавсредств.
Человек с покон веков дабы оградить себя и свое жилье от непрошенных гостей, а свой быт от любопытных взглядов, всегда строил заборы, будь то плетень либо частокол с остро заточенными концами изгороди готовыми проткнуть любого слишком разбежавшегося непрошенного гостя или сложенная из кирпича высоченная крепостная стена, от которой с легкостью можно оттолкнуть приставленную лестницу вместе со спешащим к вам без разрешения супостатом. Наши отцы командиры не придумали ничего нового в решении задачи по отчуждению нашей воинской части от живущих под боком немецких друзей. Без изысков и излишеств, все как у нормальных военных - КПП и бетонно-кирпичный забор. Но тем и оригинален забор воинской части, что являет собой самое противоречивое архитектурное творение из известных искусственных препятствий ограждающих территории проживания человека. Будь он сделан даже из самого прочного на земле материала и увенчан кольцами и рядами самой колючей в мире проволоки, а центральный пропускной пункт, ощетинившись ежом штыков, пробуравит вас бдительно-зорким взглядом караула из под козырьков фуражек, но тут же как будто в насмешку всему этому железобетонно-непробиваемому великолепию где-то там на другой стороне территории найдутся тыльные ржавые ворота со следами окраски столетней давности с таким просветом под ними, что бешенная собака пробежит не нагибаясь, согнутые какой-то не ведомой силой они висят на трех петлях никем не охраняемые и, рубь за сто, никто не знает, кто и когда их так искалечил. Вся эта действительность неудержимо рисует аллегорический портрет отважного воина с грозным, как у молодого Марса, взглядом взявшего на перевес автомат с пристегнутым к нему штык-ножом, сделавшего одной ногой полшага и чуть подавшегося торсом вперед, готового дать отпор любому врагу, но с торчащим испод развивающихся пол шинельки совершенно голым задом.
И если правильному представителю рода человеческого пол дня придется созваниваться из КПП, чтобы согласовать свой вход в воинскую часть, то другому отбросившему формальности и знающему наши реалии, стоило только немного пройтись вдоль забора и без всякого чуда судьба даст ему беспроигрышный шанс совершенно свободно зайти через ворота какого-нибудь угольного склада или «свинодрома», где нет охраны и никто на вас не обратит ровно никакого внимания. Так было и в нашей части, без каких либо оговорок и исключений. С объединением двух Германий канула в лета и Советско-Германская дружба. И не то чтобы к нам плохо стали относиться наши старые немецкие друзья, но командование решило раз границ нет значит скрытый враг у стен и лучше перебдеть, чем недобдеть, обновив колючую проволоку на периметре и усложнив переползание через наш забор потенциального врага новыми препятствиями. Задачу поручили саперному батальону. Спешу заверить тебя дорогой читатель, что никаких карт минных полей составлять не пришлось, все прошло значительно менее кровожадно, чем могло показаться на первый взгляд. У мудрых повелителей взрывчатки в арсенале есть огромное количество примочек, чтобы испортить настроение и затруднить передвижение человеку не отнимая у него жизнь и даже не отрывая ручки и ножки. МЗП – малозаметное препятствие для этого подошло лучше всего остального. В собранном виде препятствие представляет собой несколько бухт мягкой, но прочной на разрыв проволоки. Когда ее растягивают вдоль забора, кольца проволоки расправляясь ложатся сплошным ковром шириной метров пять, через который пройти не запутавшись практически невозможно. Работа кипела целую неделю. Лицевую стену гарнизона «колючкой» не украшали (что бы немцы не говорили, что мы себя сами в тюрьму посадили), а вот боковые и тыльную нарядили на славу, как новогоднюю ёлку. Интересна одна деталь, что по окончании работ двое задних ворот и ворота угольного двора с выездом на немецкую «железку» остались на распашку, как было всегда. Но не буду более утомлять тебя дорогой читатель описанием повседневной рутины, а перейду к правдивейшей из историй произошедшей со мной в моей безмятежной юности во время срочной службы в городе Бернау, что раскинулся в девяти километрах от столицы Германии города Берлина.
Летом 1991 года прекрасным воскресным утром я молодой, бодрый и жизнерадостный мчался за рулем своего автобуса вдоль тыльного забора части, проходящего по всей длине нашего военного городка. Было начало восьмого я возвращался с проверки караулов по гарнизонам дивизии и, как человек начавший бодрствовать в три часа утра, встретив рассвет и зарядившись его чудесной энергией, чувствовал себя более радостным и деятельным человеком, чем все эти лежебоки, валяющиеся в кроватях в казарме, проспавшие скорее всего уже завтрак и подскакивающие лишь только, когда сработает «фишка» (специально выставленный «молодой»), что в роту идет замполит.
Утренняя свежесть влетала в открытый ветровичок водительской двери весело теребя мой кучерявый чуб, движок работал по особенному ровно и «тянул» как бешенный тоже явно с удовольствием всасывая в себя этот чудный свежий еще не раскаленный дневным зноем, чуть разряженный с ночи прохладный воздух, в котором даже армейский бензин сгорал, как ракетное топливо, неся меня и мой автобус таких веселых беспечных в этот чудный воскресный день.
Да верно подметил Марк Твен: «Лучше быть молодым навозным жуком, чем старой райской птицей». Молодость это дар выдаваемый один раз в жизни и зачастую так бездарно расходуемый нами. Как хорошо быть молодым, когда вся сущность твоя одна сплошная энергия, тело прекрасно, а организм работает как отличные швейцарские часики. Когда узлы и агрегаты, а также все резинки и сальники в твоем теле новенькие и еще не потрачены вредными привычками, временем и тяжелым физическим трудом. Как прекрасно время, когда пробежка с ускорением не заставит твое сердце выскочить из горла, а выпитый литр пива подразумевает отлив такого же количества жидкости через десять минут, когда подъем в семь утра после пьянки до четырех без перегара и мешков под глазами, а случайный чих не станет причиной густо уделанных порток. Молодость - ты лучший из даров природы всему сущему.
Стоп машина! Автобус резко остановился. Да это было чудесное утро. Легкий свежий ветерок, играющий в зелени ветвей ,щебет не улетевших еще по своим насущным делам пташек, все это идеализировало, обрамляя светящимся ореолом волшебный шедевр этого утра со мной в центре и моими сладостными мыслями «о новом нарождении на свет» во время оправления малой нужды у бетонного забора нашей части.
Как вдруг звук, долетевший до моих ушей, как молотом разбил божественный витраж всей утренней идеалистической картины. Был он жалобен и в тоже время страшен в своей безисходности. Его не передать простыми звуками или их сочетаниями. Это был рык тревоги и отчаянья умирающего существа почувствовавшего полную неизбежность своего близкого конца. Естественно весь мой утренний кайф как ветром сдуло. Так как вокруг на сколько я мог верить своему зрению никого не было, значит это кто-то за рядом стоящей обмоченной мною бетонной стеной издавал эти звуки. У меня не было предрассудков, как у наших отцов-командиров, что сразу за территорией непременно должен притаиться враг ,поэтому без лишних телодвижений я залез на забор и осмотрелся. Ну то, что там проходит не широкая канава грязная и густо заросшая лопухом, чертополохом и другими противными колючками, а за ней небольшой лесок и озерцо для меня не было новостью. Там мало вообще кто ходил, надобности большой в этом не было, да и перспектива быть полностью облепленным репяхами и чесаться неделю, как шелудивый пёс после такой прогулки, никого не прельщала. С чего начать? Как подступиться словом к тому, что я там увидел? Скажу так. Рассказ мой не о пришельцах из космоса, но передо мной лежал кокон, в общем-то ничего особенного собственно говоря, если не считать того, что был он величиной в человеческий рост. «ЧУЖИЕ» отдыхают. впечатление было такое, что гигантский паук обездвижив человека опутал его обильно прокладывая между слоями железной паутины листья лопуха и прочей рядом растущей зелени. Сработано не много хаотично, но со вкусом настоящего гурмана-знатока подобных закусок. Передо мной лежал большой человеческий диетический хот-дог с зеленью ,но без булочки с кунжутом для понижения количества углеводов, готовый к употреблению каким-нибудь монстром, следящим за своей фигурой и считающий калории по баллам. Ну все, довольно, закончим, мой друг, фантазировать на предмет эстетики гастрономических изысканий чудовища в процессе подготовки жертвы к пожиранию, человека спасать надо! Спрыгнув вниз, я осмотрел ЭТО. Ну или как еще сказать? Человек, а точнее товарищ прапорщик, судя по погонам, находился в настолько затруднительном положении, что я даже не знал с чего тут начать. В пылу яростной ночной борьбы с «малозаметным» врагом он так много намотал на себя проволоки, что казалось даже, имея парочку помощников, такое вряд ли возможно сделать. Судя по вонище и перегару исходящих от ночной жертвы чудовище обездвижило её большим количеством какой-то спиртосодержащей бурды, насильно влитой в горло, а по мокрым штанам было понятно, что ночной монстр скорее всего пометил её как свою собственность, а может из недоверчивости просто не удосужился отпустить бедолагу пописать. Одним словом печальное зрелище. Смех смехом, но проволока так сильно впилась в голову, лицо руки и ноги прапора, что он действительно был похож на дорогостоящую сырокопченую колбасу в сетке. Кожа местами сильно потерлась, а кисти рук стали синими. Говорить он мог с трудом, но не из-за слабости, а потому, что шея, лицо и челюсть были сильно стянуты проволокой. Не теряя времени, я принес из автобуса кусачки и освобождение из плена началось. Работать было сложно. Лицо и руки мужичка отекли и напухли частью от выпитого ,частью от сдавливания. Чтобы не «покусать» кусачками тело и лицо товарища прапорщика, работать приходилось очень аккуратно. Я резал проволоку, а сам думал о том, что пришлось пережить бедолаге. Сложно представить весь сценарий разыгравшейся здесь комедии (хотел сказать трагикомедии, но раз не одного прапорщика не погибло остановлюсь на первом варианте). Ну то, что с курса он сбился полностью промахнувшись мимо тыльных ворот и уйдя в дебри вдоль забора это понятно. Но как в полной темноте происходила схватка с невидимым врагом? Об этом можно только догадываться. Только представьте. Потемки. Колючки и молодая поросль затрудняют передвижение. Кажется прошла целая вечность в пути, а проклятых ворот все нет и нет. Несколько раз, упав ,поскользнувшись в грязную канаву и уделавшись по самые ноздри в жидкую глину, очередной раз с большим трудом выползая из плохо пахнущей жижи, товарищ прапорщик преисполнившись благородной ярости решил штурмом взять неподдающийся бастион и с ожесточением ринулся на бетонный забор ,за которым в уже мутном сузившегося до размеров экрана маленького телевизора изображении в его глазах мелькал смазываясь то в право то в лево, как продолжение бесконтрольно болтающейся головы, свет фонаря на территории части. Шатаясь как медведь, прапор на пролом пер к забору, не замечая препятствий. Чистая ярость, к черту все, дом рядом. «Да кто, твою мать, держит меня за ноги?»- возмущенно скакала мысль в его голове. «Что за дела? До забора полметра, а кто-то держит, причем не видно, кто это. Чё такое? Задний ход. Не-е-е вперёд. Чё за шутки? ПОРВУ!!! Кто меня держит? Ты кто?» Качнуло. Упал на бок. «Ты чё за горло меня, получи, падла. Руки не держи, так ты чё со спины?» Трудно дышать, и давит со всех сторон. «Ладно, отпусти, давай как мужики поговорим, ну, победил. Отпусти, давай выпьем. Убью, отпусти, сказал». Прапор катался вправо и влево, пытаясь сбросить противника, но тот как клещ вцепился, не ослабляя хватки ни на секунду, да еще морду начал больно царапать и сдавливать горло. «Отпусти, сука, дышать нечем»- последнее, что прохрипел он.
Ну вот и славненько, голова и горло свободны. Ба, знакомые все лица - начальник АЗС полка. И как только я освободил ему челюсть и горло, он как Буратино, которому только что папа Карло вырезал рот, начал без умолку болтать, называя меня «братиком» и жалуясь кряхтеть, рассказывая, где и что у него болит, а где давит. Благодарил и просил поскорее освободить затекшие ноги, которыми он вообще не мог пошевелить. Он так мешал мне своим трёпом, что я понял - начинать надо было с ног, а голову оставить на последок. Проволока хоть и тонкая, но прапор имея ночью неограниченное количество свободного времени «свил» из нее такие троса, на которых можно было поднять его без боязни, что он оборвется. Я резал эти путы, живо представляя, как кувыркался он без устали чередуя страх с яростью, плел на себе эту сеть с каждым движением все больше увязая в невидимых ночных силках. Все- таки ему повезло, как мне кажется, думал я. В том месте мало кто ходил, было воскресенье, и, кто знает, что могло произойти дальше с человеком в таком положении. Ну, вот кажется и всё, последние проволочки перекушены. Пол часика полежав медленно двигая своими одеревеневшими конечностями счастливчик по малу восстановил в них кровообращение и со второй попытки встал (при первой он свалился как сноп). Не переставая жаловаться на невыносимое покалывание в руках и ногах прапор не без моей помощи перевалился через забор и был доставлен на автобусе к своему подъезду. Сказав на прощание, чтобы я обращался, если мне что-нибудь будет нужно, он устало забрёл в дом. Только сейчас я заметил, что весь как свинья уделался в солидол, что Х/Б на животе и на ляжках желто-бурое от смазки. Воскресная стирка как бонус за доброе дело? МЗП плюс солидол, спасибо бдительные и трудолюбивые саперы вы превзошли самих себя, вы монстры возведения преград для рода человеческого.
P.S. За время моей службы жертвами МЗП стали: немецкая овчарка принадлежавшая одному сверхсрочнику из нашей части, которой проволокой перерезало сухожилия задних лап, и сразу же выброшенная на улицу хозяином по причине негодности, бегавшая на передних лапах таща за собой безвольно болтающиеся задние, да еще пара одичавших кошек с отсохшими лапками живущих на пустыре за свинарником. Среди прапорщиков и других представителей рода людского жертв МЗП замечено не было.